Позже один из надзирателей, сергей, расскажет мне, что это было сделано специально, но предупредить меня он не сумел. В дверях я увидел ваху и надзирателя. Они перешептывались, бросая на меня взгляды, не предвещавшие ничего хорошего. Улыбающийся ваха разбитной походкой двинулся ко мне. Держа обе руки за спиной, конечно же с ножом, он подошел вплотную.
У меня мелькнула мысль может быть, у него два ножа? И куда он ударит в шею своим коронным или подлым ударом ниже пояса? Еще, быть может, мгновение и меня не будет. Вложив в удар всю накопившуюся злость, я опередил его взмах на тысячную долю секунды, и нож попал мне не в шею, а в правое плечо. Ваха отлетел к стене и стал сползать между окном и нарами. Но нары не дали ему упасть на пол, я наносил удары справа и слева, одной рукой справа в челюсть, а слева удары приходились по виску. В бараке полное оцепенение. Вбежали еще несколько надзирателей. Это спасло ваху от смерти.
Меня привели в сусуманский колп комендантский отдельный лагерный пункт. Он запомнился огромными воротами, массивнее и выше, чем в других лагерях.
Среди них стояла полная женщина в длинном красном пальто. Возможно, из спецчасти. Приведшие меня надзиратели доложили начальнику заплага об учиненной мною драке.
Скорее всего, он знал о происшедшем, а возможно, даже участвовал в организации столкновения. Это был полковник аланов, начальник заплага. Редкий негодяй и, по моему, психически больной человек, он не признавал других способов наводить порядок, кроме как топить лагеря в крови.
Золото он будто бы продавал в дальневосточных городах, быстро разбогател и вплоть до революции владел если не рудником, то, по крайней мере, артелями, в которые собирал таких же скитальцев, каким был сам. Наиболее вероятна другая история. В нее входили проспектор норденштерн, приискатели гайнуллин, канов и некий бориска, подлинное имя которого долго оставалось неизвестным.
Еще интересные статьи:
Barana