Неужели все обиды существовали только в моем воображении? Неужели мои антенны всегда были настроены лишь на восприятие негативного? Возможно, и нет. Чувствительность функционировала и на свету, и в тени. Я и, полагаю, суть состоит в том, чтобы заставить чувствительность всегда работать позитивным образом? Доктор фон галлер если вам это удастся, вы станете очень редкой личностью. Избавление от вашей тени, с психологической точки зрения, не принесло бы вам никакой пользы. Вы можете представить себе человека без тени? Он продал свою тень дьяволу и после этого стал несчастен. Когда вы узнаете ее поближе, вы убедитесь, что не настолько она и ужасна.
Да, она не слишком симпатична. Даже довольно уродлива. Но если вы и в самом деле хотите стать психологически цельным, вам необходимо свыкнуться с этим уродливым существом. Вы знаете о сидни, а вскоре мы познакомимся с мистером хайдом. Он всего лишь маленький высокомерный мальчик, который унижал безобидных людей, и отдавал себе в этом отчет, и упивался этим.
Вы преемник того мальчика. Поговорим о нем еще? Хорошо.
В дептфорде я был маленьким наследником, и мне это очень нравилось. Между мною и всем остальным миром стояла нетти. Я не играл с другими мальчиками в деревне, потому что они были нечистыми.
Возможно, они редко мыли у себя под крайней плотью. Нетти же мне в этом спуску не давала. Я вставал, а она оттягивала мою крайнюю плоть и мыла там с мылом.
Кульминационный момент, однако, наступал, когда я целовал невесту. Эту сцену тщательно репетировали, и предполагалось, что она вызовет восторг в зале, потому что я, по сценарию, проявлял нетерпение и так часто целовал невесту, что священник, изобразив ужас, должен был развести нас в разные стороны. Беспроигрышная комедия в ней была та пикантность допустимой похоти, которую любили дамы из женского комитета, а детская невинность придавала сценке особую остроту. Но и здесь я задумал внести усовершенствование. Так что на репетициях я добросовестно следовал дурацким задумкам дам из комитета, но когда настала кульминация самого представления, то я отбросил шляпу, изящно опустился на одно колено, взял недоумевающую лапку жабы и поднес к губам.
Затем поднялся, обхватил ее за бочкообразную талию и запечатал ей губы долгим жгучим поцелуем, в то же время изгибая ее назад, насколько то позволяло ее телосложение. Я полагал таким образом продемонстрировать дептфорду, чем может стать любовь в руках мастера. Эффект превзошел все мои ожидания. А когда мы с жабой шли по проходу под хриплые звуки музыки мендельсона, все взгляды были прикованы не к невесте, а ко мне. Чуть позже, когда мы ели мороженое с пирожными за счет комитета, жаба пыталась подлизаться ко мне, но я оставался холоден.
Еще интересные статьи:
Maukinos