Я снова толкаю дверь в комнату, где заседает комиссия. Члены комиссии испуганно смотрели на происходящее. Комиссия прекратила работу. Я повернулся и вышел из комнаты. И увидел глаза заключенных, которые не успели на эту комиссию попасть. Многие надеялись быть отправленными в обыкновенный лагерь, но из за меня их надежды рушились.
Мне было не по себе. Через несколько часов меня вызывают к начальнику лагеря. Рядом с капитаном терещуком снова сидит полковник чистяков. Как вы ведете себя! Я не выдержал как то странно получается. Вы все меня жалеете, а я постоянно в штрафных лагерях! И вот новая встреча с чистяковым у ворот случайного. Гражданин полковник, говорю я, в эту зону мы не пойдем.
Полковник подзывает меня к себе. Туманов, я тебе обещаю сейчас зайдешь в зону, за тобой пойдут другие, а через пару дней я тебя отсюда заберу. Даю слово.
На челбанье я собрал бригаду шестьдесят человек, которых знал, кому доверял, и сказал у нас должны быть только те, кто готов работать по настоящему, чтобы вырваться. Мишка перешел в другую и действительно бежал. Был уже 1955 год. Чувствовалось послабление к заключенным относились по другому. Стою, разговариваю с мишей ивановым, с которым был когда то на штрафниках.
Проходит мимо начальник квч, культурно воспитательной части а ты чего, иванов, на занятия не идешь? Да я все знаю, гражданин начальник, улыбается миша. Чего ты знаешь, чего ты знаешь? Уже сердито говорит офицер. Ну, живем мы лучше всех, хрущев у нас самый умный. Верно, гражданин начальник? Тот, не отвечая, уходит. Это было время, когда заключенные стали отращивать бороды, усы, с чем лагерное начальство все таки боролось.
Проводя очередную беседу с заключенными, этот же начальник призывал не отпускать усы и бороды. Поднялся иванов гражданин начальник, я целиком с вами согласен.
Еще интересные статьи:
Muris