Перестань дурачиться, филл, остановил друга ксанф. Вспомни, что при любых обстоятельствах тени молчат. Я особая тень. Я тень, двигающаяся наоборот.
Филл рывком перевернулся и вытянул вверх ноги. Несись, мой тавр, через поля и травы пропел он стоя на голове.
Речка шумит, сказал арзак, вслушиваясь в степь. У нашего медведя, глаз орла и слух кошки! Филл, как ни в чем не бывало, снова сидел на войлоке, заменявшем седло.
Раз вода, значит и травка на берегах уцелела. Кони подкормятся, сказал ксанф.
Напрасно оставленная на мосту охрана, развязывая узелки, поджидала вестей от дария. Гонцы с победными донесениями не появлялись. Вообще никаких вестей не поступало. Унылая, как дом, в котором все умерли, сожженная и безлюдная степь затягивала персидское войско. Скифы шли впереди на день перехода. Ни сократить расстояние, ни навязать скифам бой персам не удавалось.
Шла война но знала ли история подобный способ ее ведения? Противник отступал но назовут ли потомки победой бессмысленное продвижение по опустошенной земле? О такой ли добыче, как брошенные без присмотра овцы, мечтали воины, переправляясь через быстротекущий истр? Нет, речи велись о крылатых драконах, стерегущих несметные богатства скифских царей. Царь царей был мрачнее грозовой тучи. По стране савроматов прошли, теряя воинов и лошадей. В стране будинов сделалось легче. Сожженная степь сменилась кустарниками и перелесками. Воины немало дивились, обнаружив белые в черных штрихах деревья с корой прозрачной и нежной, как шелк. Ее можно было отрывать длинными лентами.
Еще интересные статьи:
Kazrarr