Вас здесь было пятеро на одного. Ну, представь себе что ты на ковре в спортзале. Давай, дерись. Мой противник, который был когда то особенно безжалостен ко мне, принял что то наподобие стойки, выставив вперёд правую руку.
Позиция была просто шикарная для проведения внезапной атаки. Правой рукой я с силой бросил берет ему в лицо, левой ухватил за руку, а затем локтем правой засадил в пятак, после чего, не выпуская руки, сделал резкую даже не подсечку, а нанося сильный удар под колено, свалил на землю и так взял руку на болевой приём, закручивая её и ломая в локте через ногу, что калым сначала заорал от боли, а затем потерял сознание. Судя по хрусту, связкам в локтевом суставе была хана. Спортом ему точно не придётся заниматься. Все мои враги были повержены. Кто то громко стонал, а кто и вовсе плакал.
Подловлю и зарежу. В ответ на угрозу я принялся жестоко избивать его ногами, нанося удары не по рёбрам, а по почкам. Но зато он теперь месяца два кровью ссать будет.
Теперь слушай мой приказ, батрак. Срочно дуй к телефону и звони в милицию. Когда возьмут трубку, вызывай наряд к нашей школе и обязательно скажи, что здесь требуется присутствие следователя толкачова. Просто набери ноль два и всё! Хотя стой, дай мне сначала закурить, батрак.
Я такого и в кино никогда не видел. Правильно, витенька, такие страсти мордасти в советском союзе в кино не показывали, хотя бить так умели, а то и посильнее. Я ведь этот удар отрабатывал только в зале, интереса ради и то лет пятнадцать назад. На совершеннолетнего ты не тянешь. В каком классе учишься, боец, если это не секрет. Ему ещё нет шестнадцати, поэтому я поеду с вами. Папа с мамой на работе.
Я ж свидетель! Причём единственный! Сегодня же пятница, тринадцатое число, да, ещё и в год собаки. Наверное дикой. Однако, этого не произошло даже тогда, когда мы приехали в детскую комнату милиции и вошли в кабинет, где за письменным столом сидела инспектор, пухленькая, симпатюля брюнеточка лет двадцати пяти с такой обалденной грудью, что я чуть было не застонал. Тем более, что дамочка была одета в белую форменную рубашку и ткань чуть ли не трещала под напором грудей, словно паруса клипера, наполненные ветром. Всю дорогу мы ехали молча.
Еще интересные статьи:
Shatus