Поражение персов повлекло за собой крушение этих надежд. Однако финикияне не отказались от своих планов, которые они надеялись осуществить мирным путем. Они даже создавали в греческих городах свои общины, прочно обосновываясь там. Так, сидонский царь стратон оказал помощь афинским послам в их поездке ко двору персидского царя.
Именно об этом стратоне рассказывали как о друге эллинов, вводившем греческий образ жизни и даже сменившем свое финикийское имя на греческое. Любезность не осталась незамеченной афинские власти приняли почетный декрет в честь стратона и даже освободили селившихся в афинах выходцев из сидона от уплаты поборов, обычно взимавшихся с метеков поселенцев, не имевших гражданских прав. Один из преемников стратона, теннес, пошел еще дальше, приняв участие в широком выступлении против персии, в котором наряду с финикией активную роль играли египет и города кипра как греческие, так и финикийские. Заручившись помощью из египта и разгромив персидского наместника, теннес в короткий срок очистил от персов всю финикию.
Теннес не решился оказать ему сопротивление и постыдно предал сидон, который был буквально стерт с лица земли, а жители его те, что не погибли в пламени пожара, были уведены в глубь персидской державы. Расправа оказалась достаточно наглядным уроком прочие города финикии поспешили признать над собой власть персидских царей.
В 333 году на территорию сирии вступили новые завоеватели греки и македоняне под предводительством александра македонского. Поход александра македонского был попыткой разрешить внутриполитические конфликты, принявшие в греческих городах государствах исключительную остроту, путем завоевания новых земель и создания колоний, где могли бы обосноваться и начать новую жизнь люди, обездоленные у себя на родине. Неудачи персов уже на раннем этапе военных действий в малой азии обнаружили глубокую внутреннюю слабость их огромной державы.
Там находился один из важнейших местных храмов бога эшмуна, культ которого колонисты принесли со своей далекой родины. Там было сердце города. Традиционное пунийское изображение баалхаммона, восседающего на керубах неподалеку от гавани, на пути к бирсе, находилась обширная рыночная площадь, забитая купеческими лавками торговыми рядами, мастерскими ремесленников. Чего только и кого только не встретишь там! Вот бородатый ремесленник с серьгой в ноздре громко расхваливает свои ковры и пестрые узорчатые подушки. Высокий египтянин осторожно присматривается к ним как бы не прогадать! А вот юркий родосец предлагает свой товар огромные кувшины, где можно хранить жертву тиннит. Даже священный символ богини заранее нацарапан на глазури, покрывающей сосуды.
Пунийское изображение баалхаммона, выполненное в стиле греческих статуй зевса не было такого товара, который нельзя было бы увидеть на карфагенском рынке, греческое и итальянское вино, этрусские вазы, золото и серебро буквально отовсюду, металлические украшения для женщин и оружие для мужчин, дорогую обувь, обезьян и, конечно, черных и белых рабов. Не было такой страны, куда бы ни плавали пунийские моряки со своими товарами, откуда ни приходили бы в карфаген торговые корабли. Не было таких изделий от драгоценных бронзовых светильников до глиняных кувшинов, которые не изготовляли бы многочисленные пунийские ремесленники, и свободные и зависимые от богатых торговцев. Три широкие улицы вели оттуда к бирсе.
Еще интересные статьи:
Migar