Я представил себя сваренным и испытал чувство страха. Простого животного страха. Наверху не прекращается стрельба. Бунт провалился. На палубе осталось четырнадцать застреленных из первой группы бунтовщиков.
Мы сидим глубоко внизу, в уже задраенном трюме, тяжело переживая гибель товарищей и свое поражение. Все могло быть иначе, если б не чей то предательский донос, но это было слабое утешение мы проиграли свои жизни в очередной раз. С некоторыми участниками бунта, оставшимися в живых, мы еще встретимся. Саша ладан попадет в западное управление лагерей. Срок у него был небольшой, кажется шесть лет, он скоро станет бесконвойным и будет работать где то в сусуманской геологоразведке.
Мы перезваниваемся и сейчас, когда я пишу эти строки. С борисом юзвовичем мы встретимся в колымских лагерях. Освободившись, борис вернется на материк и станет механиком наставником в азовском пароходстве.
Мы с ним будем вспоминать эту ночь и беспричинно смеяться, представляя, как бы мы жили сейчас где нибудь у подножья фудзиямы, отдыхая в тени цветущей сакуры, если бы фронтовикам из третьего трюма удалось вырвать из рук конвоиров хотя бы один автомат. В 1956 году иван иванович освободится, оставит колыму и тихо умрет в одном из шахтерских поселков донбасса. Игоря благовидова я увижу в одном из лагерных бараков на бурхале, у нас будет время обменяться новостями, но, как потом сложилась его жизнь, никому из наших общих знакомых не ведомо.
Этап направляют в западное управление, поселок сусуман. Наш третий трюм раскидали кого куда.
Я тогда не знал, что за годы, проведенные на колыме, придется перебывать или, правильнее, пересидеть? На пространствах северо востока ссср фантастически сочетались производительные силы времен строительства египетских пирамид, средневековые производственные отношения, прусская армейская дисциплина, азиатское обесценение человеческой жизни при самых гуманных коммунистических лозунгах. Только со временем до меня дошел страшный смысл картины, созданной в строках одной лагерной песни сто тонн золотишка за год дает криминальная трасса. А в год там пускают в расход сто тонн человечьего мяса.
Еще интересные статьи:
Kizuru