В стороне вижу группу воров и слышу, как один из них, то ли не видя меня, то ли, напротив, умышленно, чтобы меня завести, говорит так, чтобы всем было слышно что то туманов совсем развязался… я с трудом держу себя в руках, подхожу к ним и говорю мишке власову, по кличке слепой, одному из влиятельных в этом мире людей, с которым знаком еще по широкому миша, посоветуй им, чтобы вели себя поумнее. Да ты успокойся, вадим! С мишей у меня были дружеские отношения. Он один из самых близких друзей ивана львова, васи коржа, петра дьяка, саши мордвина, с которыми я полтора года просидел на широком. Их знали во всех лагерях союза. Не знаю, как поговорил слепой с ворами, но шума по этому случаю не было.
Сколько же страшных минут я пережил за восемь лагерных лет, когда вечером входил в барак и думал а может, утром я не проснусь? Ведь каждую ночь кого то калечили, вешали, убивали. Думаю, что такие мысли были знакомы большинству заключенных, тем более людям, имевшим большие сроки несколько раз по 25 лет. Можно, конечно, и в лагере прожить тихо и незаметно, ни во что не вмешиваясь, ни на что особо не реагируя, как, например, спокойные люди, прошедшие в 30 е годы через беломоро балтийский канал. Их с почтением называли старыми каторжниками или старыми бэбэковцами и шутили когда тюрем еще не было, эти уже сидели в сараях на цепи. Не утихла одна историй, как возникает новая бригадир строганов поругался с горным футболку семеном ковалем и кинулся на него с кулаками.
Через день к нам в барак вбегает кабардинец володя шуков вадим, строганов идет с ножом, короче, пьяный! Я схватил свою телогрейку. Вошел строганов, держа в руках не нож, а заточенную ромбическую пилу. И едва он приблизился, я накидываю телогрейку на пилу и бью его в голову.
Пила вылетает из его рук. Набросились на него и другие бригадники. Избили так, что мне пришлось ребят оттаскивать от него.
Ночью у амгуньских и широкинских воров шла сходка. Естественно, не спал весь барак. Утром меня просят зайти в сушилку это большая комната, в которой сидели три десятка воров, амгуньские и наши. Я знал, что может возникнуть резня, но другого выхода нет. Захожу. Посреди комнаты анциферов.
Ты ударил вора! Говорят мне. Нет, отвечаю, я ударил сволочь, которая ни с того ни с сего начала оскорблять людей, которых не знала. Амгуньским ворам успели рассказать, кто я такой и что со мной нужно вести себя иначе. Теперь необходимо было этот инцидент сгладить. А амгуньцы стоят на своем все таки ударили вора.
Хотя какой он вор? Только прибыл с этапа, трюмиловок не проходил, ничего еще не видел. Вы чего хотите, парни? Обращаюсь я к амгуньцам.
Еще интересные статьи:
Yggmeena