Луна катила по небу свой круглый щит. На щите кольцом свернулась пантера. Каждый скиф с детства привык различать круглую морду, мягкие лапы, клыкастую пасть. Пока звездная россыпь меняла узоры, старик раскалил в горне металл. Стала видна огненно красная полоса, зажатая в плоских щипцах. Заходил молоток.
Новый сноп искр рванулся к луне, окружив старика светящимся голубым маревом. Смотри, миррина, он словно дух. Запомни, имя бога гефест. Больше они не сказали ни слова и только смотрели, как ходил вверх вниз молоток. Удары делались чаще, марево искр тускнело, металл остывал.
Сделал! Крикнули вместе арзак и миррина. Еще один нетупеющий акинак! Он будет бить и не сломается, будет резать и не затупится, чем больше врагов убьет, тем злей и тоньше станет. Луна, и заветное слово, и лучший на свете мастер заточили его навечно! Старик подержал клинок в ладонях над головой, и луна наполнила металл своей силой. Потом он вонзил клинок в землю, чтобы сила земли вошла в металл, потом привязал клинок к поясу.
Хотя не ему носить замечательное оружие приедут из царского стана и заберут акинак, но пока акинак при нем, старик привязал его справа, как положено воину, и двинулся в степь. Там он дождется рассвета и покажет клинок солнцу, чтобы закалили металл огненные лучи. Хочу быть, как он, прошептал арзак.
Не сделал. Старик ткнул пальцем в стенку у горловины и направился к горну. Сейчас будет вынут горшок с вмазанной крышкой и через малое время будет разбит. Так всегда происходит на утро после ночи полной луны.
Но арзак не хотел смотреть в сторону горна. Ему было стыдно. Какой он воин, если, думая о пантере, он перестал слышать степь и не расслышал шагов старика? Какой он кузнец, если не разглядел следы отвалившихся ручек и старик ему указал на вмятину. Нет, никогда ему не узнать заветные тайны металла.
Еще интересные статьи:
Vokazahn