Не хотел разговаривать с ними. Он желал одного сесть на диван, закрыть глаза и пить мононгахельское маленькими глотками до тех пор, пока все последние дни, весь этот страшный месяц не отодвинется вдаль, в туман. Он постоял в коридоре, потом как слепой нащупал и задвинул засов. В гостиной поставил бутылку на стол и начал разыскивать стакан. К черту, сказал он. Стакан нашелся в буфете. Столовым ножом он отбил сургуч с горлышка.
Он налил стакан до краев и сел на диван. Дэл, сказал он комнате. Жизнь не вышла. Я виноват. Я трус. Я боялся тебе признаться. Он встал, волоча ноги, прошел к парадной двери и отодвинул засов.
Именем закона вы арестованы. Вот ордер. Билл посмотрел на зеленую бумажку и усмехнулся. Хорошо.
Теперь все равно. … Дженнингс заерзал на стуле и шумно вздохнул.
Ноги его были скручены веревками, а глаза завязаны платком. Санитар вынул из кармана гвоздь и кольнул индейца в бедро. По телу джо пробежала судорога. Дженнингс бросился в аптеку. Билл! Доктор уиллард! Большой джо не умер.
Он жив. Надо что то сделать, а не то надзиратели закопают его живьем! Когда все трое вошли в палату, большой джо лежал уже с открытыми глазами. Уиллард взял его за руку. Индеец перевернулся набок и прошептал воды… доктор скальпелем перерезал его веревки.
Еще интересные статьи:
Conjudwyn